Применение демократических принципов или принципов прав человека не зависит от контекста, считает латвийский правозащитник, новоиспеченный директор бюро Верховного комиссара ОБСЕ по вопрос
Применение демократических принципов или принципов прав человека не зависит от контекста, считает латвийский правозащитник, новоиспеченный директор бюро Верховного комиссара ОБСЕ по вопросам национальных меньшинств Илзе Брандс-Кехре. «Даже уникальная ситуация в стране — если она существует! — не может служить оправданием того, что с точки зрения прав человека не выполняются какие-то нормы и требования; конечно, конкретные обстоятельства нельзя не учитывать, но принципы должны применяться все равно», — заявила она.
«Ни трагическая история страны, ни политика СССР, которая привела к изменению демографической ситуации, не могут быть причиной несоблюдения прав человека в современной Латвии», — утверждает Брандс-Кехре. «Это вопросы, которые нельзя противопоставлять», а господствующее в Латвии представление о том, что «мы совершенно уникальны, не позволяет нам увидеть всю картину целиком», полагает правозащитник. По ее словам, в Латвии есть тенденция отмечать дни траура, считать себя жертвой на протяжении всей долгой истории: «Это уже сформировалось как традиция и никто даже не задается вопросом — есть ли объективные причины для такого отношения?». Дискуссии о том, что было и кто в этом виноват, не приведут ни к чему, считает Брандс-Кехре.
При этом правозащитник затруднилась однозначно ответить на вопрос, является ли Латвия сегодня двухобщинным государством. «Есть признаки, свидетельствующие и о том, что двухобщинное государство есть, и о том, что его нет. Можно отметить очень здоровые явления: браки заключаются без этнических ограничений, в Латвии много смешанных семей, но другое дело — как ощущает себя ребенок из смешанной семьи? У нас не принято, чтобы человек говорил о себе — я представляю обе национальности, у нас всегда существует давление — надо принадлежать либо к одной, либо к другой. И это наглядно иллюстрирует характерную для Латвии тенденцию воспринимать людей как представителей общин, у нас есть две общины, и ты должен выбрать одну из них», — пояснила она.
По мнению Брандс-Кехре, самая большая разобщенность наблюдается на политическом уровне, а не в обществе, но тенденции к разобщенности есть, что должно очень беспокоить тех, кто находится у власти. «Двигаться надо совсем в другом направлении — к одному латвийскому народу, который объединяет подданных Латвии всех национальностей», — сказала эксперт. Брандс-Кехре отметила, что министр культуры Сармите Элерте (» Единство «) проявляет большую активность в вопросе интеграции латвийского общества. «Но выдвинутая ею цель — интеграция общества на базе латышского языка и латышских культурных ценностей — может привести не к прогрессу, а к намного более узкому пониманию интеграции. То, как Сармите Элерте объясняет цель интеграции — все должны принять не только латышский язык, но и латышские ценности и культуру, — больше свидетельствует об узком понимании прав национальных меньшинств, которое без недискриминац
1ea4
ии включает еще только культурную автономию. Интеграцию с переходом на латышские ценности и культуру я бы все-таки назвала ассимиляцией, которой не хватает понятия равноценности, соучастия и сопричастности всех жителей страны», — сказала эксперт.
Приведенный Элерте в полемике с Брандс-Кехре пример удачной интеграции в лице эмигрировавших на Запад латышей латвийский правозащитник не считает удачным: «В данном случае зарубежные латыши не могут служить примером для сравнения. В каждой стране зарубежные латыши приспособились к той среде, в которой они живут, к той модели общества и концепции интеграции, которые существуют на местах. Некоторые полностью утратили свою латышскую идентичность и ассимилировались. […] В США вообще действует совсем другая модель — там существует много национальных общин, и латыши являются одной из этих общин. Но многообщинное общество — это как раз та модель, которую Латвия вроде бы не принимает. Все мы хорошо понимаем, что в Латвии речь идет совсем о другом. Да, у нас всегда говорят о различной этнической идентичности и национальных общинах. Но при этом каждому ясно, что вся риторика латвийских политиков на официальном уровне откровенно (или не столь откровенно) направлена на самое большое нацменьшинство — на русских».
По словам Брандс-Кехре, латвийские политики «никак не могут отделить внутреннюю политику страны и людей, которые являются подданными Латвии и живут в Латвии, от истории, внешней политики и отношений Латвии с Россией». «Это то, что не всегда высказывается вслух, но всегда лежит в основе практически всех высказываний по национальному вопросу. С этим связаны и определенные русофобские тенденции, и даже постоянные разговоры о том, что латышский язык находится в опасности. Это очень болезненный психологический фундамент, но болезнь надо вылечить», — сказала Брандс-Кехре. Если 20 лет назад латышский язык действительно находился в опасности, то сейчас никакой опасности для него нет, считает она. А отношение осталось прежним: латышский под угрозой, его надо защищать. «Латышский язык в Латвии сам по себе стал идеологией», — иронизирует эксперт.
Инициативы » Все — Латвии !»-ТБ/ДДНЛ по переводу всего школьного образования на латышский язык и запрет требовать знание русского при устройстве на работу Брандс-Кехре назвала абсурдом: «Конечно, государство должно укреплять госязык, бороться за его применение, но запрет на другие языки неприемлем с точки зрения прав нацменьшинств. И эти, и другие подобные инициативы демонстрируют очень интересный способ мышления — не укреплять латышский язык, а запрещать другие». По мнению эксперта, ничего страшного не произошло, если бы представителям нацменьшинств позволили в Сейме Латвии использовать свой родной язык и общаться через переводчика, как это принято во многих парламентах.
Илзе Брандс-Кехре родилась в Швеции в семье латышских эмигрантов, окончила Стокгольмский университет (экономика), Милский колледж в Окленде, США (международные отношения, степень бакалавра) и Колумбийский университет в Нью-Йорке (международные отношения, степень магистра, докторская диссертация). С 2002 по февраль 2011 года возглавляла Латвийский центр прав человека. В 2009 году избрана председателем правления Агентства основных прав Европарламента . С 2006 по 2010 год — первый вице-президент Консультативного совета Европарламента по Всеобщей конвенции по защите прав национальных меньшинств. С 2005 года — участник группы экспертов Верховного комиссара ОБСЕ по вопросам нацменьшинств.